Марк Красс. Около 115-53 гг. до н.э.
Марк Лициний Красс родился в 115 г. до н. э. в знатной семье. Его отец одно время играл заметную роль в политической жизни страны, занимал государственные должности и однажды удостоился триумфа.

Детские и юношеские годы Марка протекали в бурное и тяжелое время. Внутренняя политическая борьба между аристократической и народной партией, переросла в кровавую гражданскую войну.

Подобно молодым людям своего круга, Марк Красс готовился к политической карьере. Он не обладал блестящим красноречием, но был трудолюбив и упорен. Для того времени публичные выступления в суде в роли адвоката были обычным началом карьеры политического деятеля. Красс охотно брался за любое дело в суде, даже самое маленькое и ничтожное, от которого отказывались другие. Он был обходителен с людьми, независимо от их звания и положения. На улицах Рима Красс любезно отвечал на поклоны каждого встречного, будь то даже самый незначительный человек. Постепенно увеличивалась известность Красса, и к нему стали охотно обращаться за помощью.

С юношеских лет Марк Красс стремился к наживе. Жажда богатства стала основной чертой его характера. Он рано обнаружил блестящие способности дельца и спекулянта, умеющего из всего извлекать выгоду.

Состояние Красса постепенно росло. Он арендовал земли, участвовал в торговых и откупных компаниях, а также скупал рабов для продажи. Под его наблюдением молодых рабов обучали различным наукам, искусству, ремеслам. Обученных рабов продавали втридорога, либо Красс отдавал их в аренду.

Красс использовал все, даже недостаток, жилья в Риме. Город, куда стекались тысячи людей со всех концов Италии и из npoвинции, был переполнен. С каждым годом жилищный кризис усиливался. Многоэтажные дома были лишены удобств, часто обваливались, разрушались. Из-за скученности зданий возникали пожары, опустошавшие целые кварталы. Это создавало благоприятные условия для спекуляций. Красс создал пожарные команды из специально обученных рабов. Они за плату тушили пожары, предохраняли от огня соседние дома. Красс покупал сгоревшие дома за бесценок, а затем на их месте сооружал многоэтажные доходные здания и сдавал их в аренду.

Заправляя крупными делами, Красс не брезговал и мелкими, стараясь извлечь доход из всего и экономя на всем. Так, когда в холодные дни он одалживал плащ своему учителю, постоянно сопровождаете его в разъездах, Красс никогда не забывал потребовать его обратно. Однако, когда; ему это было выгодно, Красс становился щедрым, гостеприимным и даже ссужал деньги тем, кто мог ему пригодиться, не требуя за это процентов.

В эти годы в Риме шла кровавая борьба между сторонниками аристократической: партии, возглавляемой Суллой, и народной. партией, вождем которой был Гай Марий. Красс, как и вся его семья, принадлежал к аристократической партии.

В 88 г. до н. э. Сулла захватил Рим. Разгромив демократов, Сулла отправился в поход на восток против понтийского царя Митридата. Воспользовавшись отсутствием Суллы, Рим осадили войска Мария и его соратника Цинны. В городе свирепствовали голод, болезни. В июне 87 г. до н. э. Рим капитулировал. Началась кровавая расправа со всеми, кого подозревали в сочувствии Сулле. Погибло много знатных граждан. Были убиты отец и брат Красса, и сам он едва избежал гибели. С несколькими друзьями и слугами он успел бежать из Рима. Скрываясь днем, двигаясь по ночам, беглецы достигли моря, сели на корабль и поплыли в Испанию, где жили друзья семьи. Марк Красс рассчитывал на их помощь. Однако в Испании тоже были напуганы террором и боялись Мария. Поэтому Красс соблюдал осторожность. Он и его спутники укрылись в пещере, выходящей к морю. Неподалеку находилось поместье Вибия — друга отца Красса.

Когда от посланного раба Вибий узнал о том, что Марк Красс спасся, он обрадовался, но принять беглецов в своем доме побоялся. Он посоветовал им оставаться некоторое время в пещере, ежедневно посылая им пищу и питье. Восемь месяцев прожили Красс и его спутники в пещере. Они покинули свое убежище, когда стало-известно о смерти вождей демократов — Мария и Цинны. Марк Красс открыто стал на сторону Суллы. Как многие другие, например, Помпей, он стал вербовать наемников в свои личные войска. Собрав две с половиной тысячи человек, он выступил на помощь Сулле. Прибыв в Италию, отряды Красса соединились с сулланской армией, которая готовилась идти на Рим. К Сулле стекались представители римской знати, они рвались к власти, желая отомстить сторонникам Мария.

С ним был и Красс, которым владели честолюбивые мечты. Он мечтал сравняться с Помпеем, названным «Великим» самим Суллой. У Красса же не хватало боевого опыта, Кроме того, корыстолюбие и жадность по-прежнему оставались основными чертами его характера: когда на пути к Риму сул-ланцы захватили умбрийский город, Красс присвоил себе большую часть добычи.

1 ноября 82 г. до н. э. у Коллинских ворот столицы началось ожесточенное сражение. Красс командовал правым флангом армии Суллы. Сражение продолжалось несколько часов. Левое крыло армии было разбито, сам Сулла едвачге погиб и с толпой беглецов укрылся в укрепленном лагере. Крассу же удалось разбить непрятеля и отбросить его на север. До наступления темноты он преследовал отступавших. Успех Красса решил дело. Рим капитулировал. Сулла высоко оценил подвиг Красса. Так Красс стал одним из самых близких ему людей. Он не только вернул отобранные марианцами владения своей семьи, но во много раз увеличил их. Свои огромные богатства Красс добывал в пламени войны, мятежей и общественных бедствий. Овладев Римом, Сулла принялся за казни и убийства своих противников. Он в огромном количестве распродавал и раздавал конфискованное у казненных имущество.

Красс не только скупал за бесценок имения и дома казненных, но и выпрашивал у победителя все новые подарки. Продолжал Красс и свои старые спекуляции, прерван^ ные изгнанием. Вскоре он сделался владельцем большинства римских домов, огромных земельных участков, серебряных рудников, тысяч рабов и другой собственности. Красс стал самым богатым человеком в' Риме. Он хвастливо говорил, что человек, который на свои деньги не может содержать армию, не должен называться богатым. Богатство сделало Красса очень влиятельным. Значительная часть сенаторов стала его должниками. Однако, стремясь к популярности, Красс продолжал заниматься адвокатской деятельностью. По-прежнему он был учтив, обходителен и приветлив с людьми и не держался так недоступно, как Пом-пей. Но под обходительной, приветливой внешностью скрывался решительный, жесткий характер, порой внушавший страх противникам. Один из народных трибунов сказал о Крассе: «Его нельзя задевать — ведь у него на рогах сено». (Римляне, чтобы предостеречь встречных, привязывали к рогам бодливых быков сено.)

Красс завидовал Помпею, его победам, триумфам, его прозвищу «Великий», титулу императора.

Пользуясь своим положением и тем, что от его кошелька м-ногие зависели, Красс лавировал между враждующими партиями, не связывая себя ни с одной из них. На первое место он ставил-свои выгоды и держался обособленно как от аристократической, так и от народной партии. Он никому не был ни надежным другом, ни непримиримым врагом, а переходил то на одну, то на другую сторону, меняя свои политические убеждения в зависимости от выгоды.

В 74 г. до н. э. Римское государство переживало тяжелое время. На западе, в Испании шла война против восставших племен, возглавляемых бывшим марианцем Серторием. Сенат послал туда с армией Гнея Помпея. На Востоке шла война с таким грозным противником, как Митридат. Против него были посланы два консула. В это время в самой Италии началось восстание рабов под предводительством Спартака.

В городе Капуе существовала школа гладиаторов, которая пользовалась известностью; в ней обучалось несколько сот гладиаторов. Это были большей частью фракийцы, галлы, взятые в плен и обращенные в рабство. Наиболее сильных, выносливых отбирали в гладиаторы и обучали биться с оружием в руках друг против друга на потеху римской толпе. Гладиаторов держали под строгим надзором, чтобы они не убежали или не восстали. За малейшую провинность их били плетьми, заковывали в кандалы и сажали на цепь.

В школе созрел заговор. Его возглавил сильный, ловкий, умный и смелый Спартак, по происхождению фракиец. Он сражался против римлян, был взят в плен и продан в капуанскую школу гладиаторов.

Заговор из-за предательства был раскрыт, общее восстание не удалось. Все же 78 человек успели бежать, вооружившись кухонными ножами и вертелами.

Когда беглецы оказались за пределами города, им повстречалось несколько повозок, везших в Капую оружие для гладиаторов. Рабы захватили это оружие и двинулись дальше. К вечеру беглецы достигли Везувия и, выбрав на горе удобное для обороны место, расположились там.

Римские власти вначале не приняли всерьез бегство кучки гладиаторов. Однако первые попытки захватить мятежников окончились неудачей. Гладиаторы отбились и даже завладели оружием легионеров. Тогда против восставших был брошен трехтысячный отряд.

Поляна на горе Везувий, где расположились гладиаторы, была труднодоступной. Со всех сторон ее окружали обрывистые, отвесные скалы, лишь сверху поросшие диким виноградом. Только одна узкая тропа вилась между скал. Римский военачальник приказал блокировать ее, считая, что голод вынудит гладиаторов сдаться.

Положение казалось безнадежным. Однако Спартак осуществил ловкий и смелый план. По его приказу нарезали гибкие виноградные лозы и сплели длинную лестницу. По ней, воспользовавшись беспечностью правительственных войск и утренним туманом, один за другим осажденные спустились вниз. Оставшийся последним осторожно, чтобы не производить шума, переправил вниз оружие, а затем присоединился к остальным. Без единого звука отряд снялся с места и вышел в тыл римлянам. Нападение было внезапным. Ничего не подозревавших римских воинов застигли врасплох и большей частью перебили. Победители захватили много оружия, припасов. К Спартаку стали стекаться беглые гладиаторы, рабы, свободные крестьяне. Почти вся окрестность оказалась в руках восставших. Против них правительство бросило значительные силы, но Спартак разбил их.

Армия Спартака разрасталась и становилась грозной силой. Спартак понимал, что ему будет не под силу бороться с могущественным Римом. Он предложил идти на север, перевалить через Альпы, достигнуть Галлии, Фракии и вернуть освобожденных рабов на родину. Другие вожди восстания возражали против этого плана, они требовали продолжать войну в Италии, громить рабовладельцев и освобождать рабов.

Восстание распространялось на новые и новые страны. Римское правительство перестало пренебрежительно относиться к восставшим рабам. Оно поняло, какая грозная опасность нависла над Римом. В 72 г. до н. э. сенат постановил отправить против Спартака сразу обоих консулов: так делалось, когда шла трудная война с сильным противником.

Борьбу Спартака затрудняли разногласия среди восставших. Однажды часть рабов отделилась от основных сил, решив действовать самостоятельно. Она была полностью уничтожена армией одного из консулов. Другой римский полководец попытался разбить самого Спартака, но вождь рабов, прорвав окружение, уничтожил его армию и двинулся к Альпам. Путь им преградил наместник Цизальпийской Галии Гай Кассий с десятитысячным войском. Спартак разбил его. Сам Кассий едва избежал плена. Победы Спартака воодушевляли рабов. Всю Италию охватил пожар восстания.

Обеспокоенный сложившейся обстановкой, сенат стал искать человека, которому можно было бы доверить борьбу с мятежными рабами. Лучшие полководцы были вне Италии. Помпеи продолжал войну в Испании, Лукулл воевал с Митридатом в Малой Азии. Тогда свои услуги предложил Марк Лициний Красс. Он решил, что пришел его час сделать военную карьеру. Кроме того, Красс, сам крупнейший рабовладелец, был кровно заинтересован в быстром подавлении восстания.

В это время Спартак повернул от Альп и двинулся к югу вдоль побережья Италии. Рим направил против него большие силы. Красс выслал вперед два легиона, приказав им не завязывать сражения. Командовавший отрядом Муммий презрительно относился к восставшим рабам и не считал их достойным противником. Поэтому он пренебрег приказом Красса и напал на Спартака. В ожесточенном сражении римляне были разгромлены и бежали.

Боевой дух римских солдат был подорван. Чтобы его восстановить, Красс воскресил старинный жестокий обычай — децимацию, то есть казнь каждого десятого. Уцелевших солдат Муммия построили и разбили на десятки. Бросили жребий, и те, на кого он указал, были казнены. Эта казнь считалась позорной и сопровождалась мрачными обрядами.

Восстановив такими суровыми мерами дисциплину, Kpaсс двинулся против Спартака. Восставшие уже находились на юге Италии. Они вышли к проливу, отделявшему Италию от острова Сицилия, и начали переговоры с пиратами, корабли которых бороздили Средиземное море. Спартак договорился с пиратами, что те перевезут восставших в Сицилию. Тридцать с лишним лет назад там было подавлено крупное восстание рабов. Но положение на Сицилии оставалось напряженным. Достаточно было искры, чтобы вновь вспыхнуло пламя борьбы. Спартак рассчитывал на это. Он хотел превратить этот многострадальный остров в центр огромного восстания рабов. Пираты, однако, не выполнили обещания. Им помешали римские военные корабли.

Красс решил запереть восставших на маленьком полуострове на юге Италии. В кратчайший срок его воины вырыли широкий ров длиной в 300 стадиев (более 55 километров) и перерезали перешеек. Армия Спартака оказалась в ловушке. Скоро стало не хватать пищи, люди терпели лишения. Но Спартак снова обманул своих врагов и вырвался из западни. В темную зимнюю ночь восставшие завалили часть рва хворостом, ветвями и перешли его, прорвавшись через римские заграждения.

Красс^испугался. Он, как и все, опасался всеобщего восстания рабов. Боялись также, что Спартак двинется на Рим. Поступившись своим самолюбием, Красс потребовал, чтобы на помощь из Испании и Азии были вызваны Помпеи и Лукулл с их легионами. Но Красс хотел покончить с восстанием до того, как прибудут эти полководцы, и он сначала решил напасть на те отряды, которые снова отделились от главных сил Спартака. В кровопролитном сражении они были разбиты. Римляне удивлялись мужеству тех, кого они не считали за людей. На поле битвы пало 12 тысяч 300 восставших, и только двое были поражены в спины; остальные бились с врагами лицом к лицу и погибли как герои.

Хотя силы Спартака после этого поражения уменьшились, он сумел нанести еще несколько грозных ударов римлянам. Вождь восставших рабов по-прежнему считал, что в сложившихся невыгодных условиях надо избегать сражения, но его войско требовало идти на Красса. Спартаку пришлось подчиниться. –

Красс также спешил. Он хотел покончить с восстанием, пока не подошли легионы Помпея, уже высадившиеся в Италии. Вскоре армии Красса и восставших рабов выстроились друг против друга. Перед началом боя к Спартаку подвели коня. Спартак выхватил меч и убил его. «Если мы победим,— воскликнул Спартак,— я отберу у врагов много хороших коней. Если мы потерпим поражение, мне не понадобится и мой!»

Сражение было ожесточенным. Рабы понимали, что это их последний бой. Спартак сражался впереди, пытаясь пробиться к Крассу. Ему удалось сразить двух телохранителей римского полководца. Но вскоре он был ранен. Опустившись на одно колено, Спартак продолжал' сражаться до тех пор, пока не пал под ударами врагов, но не отступил ни на шаг.

Восстание рабов было подавлено. С захваченными в плен рабами и гладиаторами Красс расправился беспощадно. Остатки армии Спартака перехватил и истребил Помпеи. Более 6 тысяч пленных были распяты на крестах на дороге от Капуи до Рима. Помпеи доносил сенату: «Красс выиграл битву, а я с корнем вырвал войну!»

Помпей отнял у Красса значительную часть славы. Как покоритель Испании Помпей получил триумф. Красс даже не пытался требовать почестей для себя. Сенат признал неуместным и недостойным отмечать победу над таким противником, как восставшие рабы. Красс завидовал Помпею, но, стремясь к власти, не порывал с ним. Он даже обратился к Помпею за поддержкой во время консульских выборов. Оба, и Помпей и Красс, опираясь на народную партию, были избраны консулами.

Однако дружеские отношения между двумя консулами не установились. Их пребывание у власти было отмечено

вом и раздорами. Римляне вспоминали впоследствии, как после избрания в консулы богач Красс принес грандиозную жертву

Геркулесу: он угощал народ на 10 тысячах столов, расставленных на улицах города, и роздал всем гражданам Рима столько хлеба, что его хватило каждому на три месяца.

Красс продолжал лавировать между раз-личными политическими течениями. Стремясь к власти, Красс сблизился даже с Катилиной, который готовил государственный переворот, направленный против аристократических правителей Рима. Однако Красс скоро понял, что победа Катилины приведет к конфискаций и разделу имущества богачей. Когда Катилина собирался начать резню в городе, Красс ярился к Цицерону и передал ему документы, изобличающие участников заговора. Все же слух о том, что Красс был в числе заговорщиков, распространился по городу; один из арестованных утверждал, что Красс был связан с заговорщиками, но сенаторы не поверили, что такой богатый, знатный человек мог помогать злодеям. «Они хотят оклеветать Красса и погубить одного из первых людей государства»,— говорили сенаторы.

Были в сенате и такие, кто верил в причастность Красса, но они промолчали, полагая, что в смутное время не следует по- " рочить имя такого могущественного человека, как Марк Лициний Красс. Большинство сенаторов зависели от Красса. Поэтому они дружно, кричали: «Это ложь! Надо снять подозрение с Красса!» Богатство еще раз помогло Марку Крассу.

После заговора Катилины > укрепилось мнение, что римское государство нуждается в твердой власти. Эта идея связывалась с именами таких людей, как Помпей, прославившийся своими походами на Восто-* ке, Юлий Цезарь, популярность которого сильно возросла, и Марк Красс.

Возвратившись из Испании, Гай Юлий Цезарь выставил свою кандидатуру на консульских выборах и хотел заручиться поддержкой Помпея и Красса. Но Цезарь опасадся, что если он обратится за помощью к одному, то это вызовет недовольство другого. Цезарь решил примирить соперников. Это ему удалось тем легче, что каждый надеялся использовать примирение в своих интересах. Так возник союз трех сильнейших людей государства, которые стали править Римом. Союз получил название первого триумвирата. Это было шагом от республики к монархическому правлению. «Трехголовым чудовищем» называли триумвират современники. Другие говорили, что союз Помпея, Цезаря и Красса — это союз силы, ума и золота.

Были определены сферы влияния триумвиров. Помпеи укрепил свою власть в Риме и Италии. Крассу обещали снижение откупных платежей и командование на Востоке. Цезарю на 5 лет предоставили в управление Галлию, куда он и направился.

Победы Цезаря в Галльской войне сделали его главной фигурой триумвирата. По его инициативе через 4 года в городе Луке состоялась торжественная встреча триумвиров.

Цезарь, Помпеи и Красс подтвердили существование своего союза. Цезарь обещал поддержать Помпея и Красса на предстоящих консульских выборах. В свою очередь, став консулами, они обещали продлить полномочия Цезаря в Галлии. Себе же решили взять другие провинции. Этот сговор вызывал беспокойство в . Риме. Вражда Цезаря, Помпея и Красса была опасна для государства, но их согласие было еще большим несчастьем для республики.

Первое время Красс и Помпеи скрывали свои намерения. Когда Помпея спросили, намерен ли он добиваться консульства, то услышали уклончивый и пренебрежительный ответ: «Может быть, да, а может, и нет! Если я и сделаю этот шаг, то лишь ради добропорядочных граждан».

На тот же вопрос осторожный Красс ответил: «Я выставлю свою кандидатуру только в том случае, если это принесет пользу государству».

Скромность Красса понравилась, а уклон-

чивые ответы Помпея породили у многих, уверенность, что он вряд ли станет выдвигать свою кандидатуру на выборах. Од- ' нако оба триумвира приняли участие в выборах. Истратив много денег на подкуп, Помпеи и Красс стали консулами.

Все, что наметили триумвиры, было осуществлено. Цезарю еще на 5 лет продлили его полномочия в Галлии и предоставили право увеличить свои войска до 10 легионов. Испанские провинции достались Помпею, а Крассу — наместничество в Сирии, где ему предоставлялось право «набирать войска среди граждан и среди союзников, а также вести войну и заключать мир с-кем пожелает».

Красс не скрывал своей радости, считая, что наконец получил власть и неограниченные возможности для обогащения. Он мечтал о войне с парфянами, претендовавшими на господство в Сирии. Эта война с\богатым Парфянским царством ему представлялась славной, легкой и выгодной.

Зимой 55—54 гг. до н. э. Красс прибыл в южный порт Италии Брундизий. Погода стояла скверная, море было неспокойно. Однако он отдал приказ кораблям отплыть' взяв на борт часть войска. Буря погубила много судов. Сам Красс с остальными войсками двинулся на Восток сушей, через Балканы.

В это время Крассу было уже 60 и выглядел он значительно старше своих лет. Он был лыс и глуховат. «Поздновато собрался старик в поход»,— шептались солдаты.

Достигнув Сирии, Красс двинулся в Месопотамию. Ему удалось легко переправиться через Евфрат. Многие города добровольно подчинялись римлянам. Только один' город Зенодотия оказал сопротивление. После непродолжительной осады город был взят, разграблен, а жители проданы в рабство.

Воины провозгласили Красса императором. Он охотно принял этот титул, хотя разорение Зенодотии было ничтожным военным подвигом. Многие говорили: «Красс торопится. Он не надеется совершить более крупные подвиги, а потому довольствуется малым».

Наступила осень. Оставив в захваченных городах Месопотамии гарнизоны, Красс возвратился в Сирию. Это было ошибкой. Красс потерял драгоценное время, и противник сумел лучше подготовиться к борьбе с ним. Зимуя в Сирии, Красс не столько готовил войска к предстоящим битвам, сколько подсчитывал доходы с покоренных городов. В течение многих дней он взвешивал сокровища храма богини Атаргатис из Гиерополя. Говорили, что за эти месяцы Красс успел ограбить храм и в Иерусалиме. Все это вызывало насмешки солдат над своим начальником.

Ранней весной римские войска стали готовиться к выступлению. К Крассу прибыли послы парфянского царя. Они обратились к нему со словами: «Если войско, которое идет на нас, послано римским народом, то мы поведем с ним непримиримую войну. Если же ты, Красс, начал поход по собственной воле, ради наживы, то царь Парфии не начнет военных действий, жалея твою старость. Он позволит тебе увести римских солдат, которых ты оставил в городах Месопотамии». Красс же гордо заявил: «Я не дам царю ответа сейчас. Я дам ему ответ в Селевкии.

Глава парфянского посольства засмеялся. Он протянул свою руку ладонью вверх и сказал: «Скорее на моей ладони вырастут волосы, чем ты, Красс, увидишь Селевкию!»

Началась война с Парфией, с этой огромной державой, раскинувшейся от Персидского залива до Каспийского моря.

•К Крассу прибыли римские беглецы из Месопотамии. Они рассказали о вторжении парфян, об их силе и многочисленности. Многие советовали Крассу не спешить, а прежде тщательно разузнать о враге как можно больше. Говорили и о дурных предзнаменованиях. Но Красс никого не желал слушать. Он отказался отсрочить выступление. Отказался и последовать совету армянского царя Артабаза, который прибыл, приведя с собой 6 тысяч всадников, и обещал Дать еще помощь, если Красс поведет свои

войска через Армению. «Горы моей родины,— говорил Артабаз,— удобны и безопасны. Там не может развернуться конница парфян>.

«Нет,— сказал Красс,— я должен идти в Месопотамию. Там я оставил много храбрых римских воинов., Я не могу покинуть их на произвол'судьбы».

После этих слой армянский царь уехал вместе со своим отрядом из лагеря римлян.

В мае 53 г. до н. э. легионы Красса подошли к Евфрату и начали наводить переправу. Когда войска перешли на другой берег реки, мост разметала буря. «Не бойтесь, воины, что мост разрушен,— обратился Красс к солдатам.— Не думайте, что это предвещает несчастье. Мост вам больше не понадобится. Клянусь, что, разбив врагов, мы пойдем назад через Армению».

Солдаты одобрительно зашумели. Но далее Красс произнес: «Воины, ни один из нас не вернется этой дорогой...» Эти слова прозвучали двусмысленно. «Ни один из нас не вернется...» — подумали суеверные римские солдаты.

И надо же, что в тот же день воинам выдали пищу сухим пайком — чечевицу и соль. Это опять произвело неблагоприятное впечатление: в Риме чечевицу и соль ставили перед умершим в знак траура. «При плохих предзнаменованиях начинается поход»,— шептались между собой солдаты. . Армия Краеса двигалась вдоль реки. Римлян было 7 легионов, примерно 40 тысяч человек. Разведчики, шедшие впереди, донесли, что местность безлюдна, но на земле видны следы от множества лошадей. Отпечатки копыт показывали, что всадники уходили от римского войска. «Парфяне убегают при одном приближении римлян»,— сказал Красс.

Более осмотрительные командиры предлагали соблюдать осторожность и не спешить, другие советовали остановиться в каком-нибудь укрепленном пункте, добыть как можно больше сведений о противнике и изучить местность. Они также считали, что двигаться надо вдоль реки. Это обезопасит войско от нападения с фланга и тыла. По реке, рядом с войсками, могут двигаться суда с продовольствием, и солдаты ни в чем не будут испытывать нужды.

В это время в лагерь прибыл Абгар, вождь одного из арабских племен в Месопотамии, ловкий и коварный человек. Он когда-то помог Помпею и считался другом и союзником римлян. Однако на этот раз Абгар прибыл в лагерь Красса с тайным поручением парфянских полководцев — попытаться заманить римлян в глубь страны. Там, на равнине, парфянская конница рассчитывала окружить и уничтожить своего противника, так как римляне теряли преимущества для обороны, какие давали река и ее холмистые берега.

Абгар умело играл роль друга римлян. Он восхищался армией Красса, ее силой, вооружением, дисциплиной и пренебрежительно отзывался о парфянах.

«Зачем, Красс, ты медлишь? — говорил араб.— К чему так тщательно готовиться? Твоим солдатам нужно не оружие, а сильные, быстрые ноги, чтобы догонять убегающих врагов.

Все это было ложью. В действительности царь Парфии Арсак в это время с огромным войском выжидал, как сложатся события в Армении, а часть воинов под командованием Сурена и тысячу верблюдов, нагруженных припасами и боевым снаряжением, выслал вперед померяться силами с римлянами.

Абгару удалось убедить Красса, и римская армия двинулась в глубь страны, на восток от Евфрата. Врагов по-прежнему нигде не было видно. Вначале дорога была легкой. Но через несколько дней началась безлесная, песчаная и безводная равнина. Ноги воинов погружались в мягкий, сыпучий песок. Идти становилось все тяжелей. Сколько хватал глаз, видна была унылая, однообразная пустыня.

Несколько всадников нагнало римскую армию: это были гонцы армянского царя Артабаза; они принесли печальную весть о вторжении парфян в Армению.

«Царь не сможет теперь помочь тебе,.— сказали гонцы.— Он повелел передать тебе, чтобы ты шел в нашу сторону. Соединившись, мы станем сильнее" парфян. В наших горах сражаться будет гораздо легче».

Красс рассердился, назвал армянского царя изменником и угрожал наказать его за предательство.

9 июня 53 г. до н: э. из римского лагеря ускакал Абгар. Его измена стала очевидной. Но Красс все равно приказывал идти вперед, торопя солдат.

Неожиданно из посланной вперед большой группы вернулось всего несколько человек. Они с трудом спаслись от многочисленного врага, движущегося на римлян.

Полученное известие ошеломило Красса. Он приказал войску построиться в боевой четырехугольник. Командовать одним из флангов Красс поручил Гаю Кассию, другим — своему сыну Публию Крассу, опытному и храброму военачальнику. Центр армии возглавил сам Красс.

В боевом порядке римляне медленно продвигались вперед. Усталые солдаты страдали от зноя, жажды, но, подгоняемые приказом, шли безостановочно. Вдруг, неподалеку от города Карра, они увидели врагов. Это были передовые отряды парфянской армии. Главные силы шли за ними. Противник приближался и скоро оказался достаточно близко. Парфянские воины сбросили плащи, которыми прикрывали свои сверкающие доспехи.

Вдруг вся равнина угрожающе загудела. Это раздался грохот барабанов, увешанных погремушками. Барабаны парфян издавали низкий гул, смешанный как бы со звериным ревом и раскатами отдаленного грома. В ответ римляне тоже затрубили в свои трубы и рожки. Устрашенные этими звуками (ведь из всех пяти чувств именно слух легче всего приводит душу в замешательство), римские воины с беспокойством смотрели на открывшуюся перед ними грозную картину. Врагов оказалось великое множество. Особенно страшными казались парфянские всадники. На них были медные и железные латы и шлемы, закрываюшае лицо. Их кони также были защищены броней, Пригнувшись к лошадям, конники понеслись на римлян, надеясь одним ударом опрокинуть первые ряды и ворваться внутрь их боевых порядков. Натолкнувшись на стойкое сопротивление, парфяне отступили. Казалось, они в беспорядке рассеялись в разные стороны. Из рядов римлян послышались насмешки. Однако вражеская конница незаметно начала обходить римлян и скоро окружила их плотным кольцом.

Красс приказал легковооруженным воинам броситься на противника. Но не успели легионеры пробежать и несколько шагов, как послышался свист множества стрел. Упали первые убитые и раненые. Солдаты Красса впервые поняли, на что способны анаменитые парфянские стрелы: они пробивали латы, щиты и пронзали человека насквозь. Римляне стояли так кучно, что каждая стрела находила жертву. Неся большие потери, римляне пытались перейти в наступление, но парфяне не принимали боя, а мчались прочь, время от времени оборачиваясь и пуская свое смертоносное оружие.

Красс приказал своему сыну навязать бойврагу. Он выделил в его распоряжение около 4500 воинов, пеших и конных. Публий Красс и его солдаты двинулись вперед.

Парфяне поспешно отступили. Римляне двинулись им вслед. Преследование продолжалось долго. Неожиданно парфяне повернули своих коней. Римляне быстро построились для отражения атаки. Однако столкновения не произошло. Закованные в броню парфянские всадники остановились против рядов противника. Главная масса конницы кружилась вокруг легионеров, посылая в них тучи стрел. Тысячи коней подняли густое облако пыли, которое обволокло римлян.

Солдаты ничего не видели, задыхались и падали мертвыми или раненными, пораженные стрелами.

Публий со своими всадниками бросился на парфян. Завязалась схватка. Римляне сражались отчаянно. Они хватались за длинные парфянские копья и, подтянув к себе неповоротливого в своей броне врага, стаскивали его на землю. Другие легионеры подлезали под неприятельских коней, ударяя ножом в незащищенное брюхо лошади. Животное поднималось на дыбы и сбрасывало седока, который на земле находил свою гибель. Римляне потеряли много людей, ранен был и Публий Красс. Отступив к соседнему песчаному холму, римляне выстроились на нем, прикрывшись щитами. Это было роковой ошибкой. На равнине врагам был открыт только первый ряд воинов. Он прикрывал собой остальных. На склоне холма каждый следующий ряд расположился выше предыдущего. Весь отряд превратился в мишень для парфянских стрел. Люди гибли один за другим, не имея возможности даже ответить врагу. Публию Крассу предложили тайно бежать, пока холм еще не успели полностью Окружить.

«Нет,— ответил Публий,- ничто не заставит меня покинуть людей которые гибнут по моей вине!»

Избиение продолжалось. Не желая попасть в руки парфян, многие римляне покончили с собой. Не в силах держать меч раненой рукой, Публий Красс приказал оруженосцу заколоть его. Прорвавшиеся на холм парфяне уничтожили почти весь отряд. Около 500 человек попали в плен.

В это время Марк Красс напрасно ждал известий от сына. Как и другие, он думал, что Публий преследует бегущих врагов и, прекратив погоню, возвратится. Но скоро прибыли гонцы, сообщившие о бедственном положении Публия. Был Дан приказ идти на помощь. Но тут послышались звуки парфянских барабанов. К римскому лагерю приближались тысячи всадников. Несколько человек подскакали ближе. Все увидели надетую на копье голову Публия Красса. Парфянин показал свой кровавый трофей я насмешливо крикнул: «Кто родители этого воина? Откуда он родом?! Не может же быть, что у малодушного, ничтожного Красса был такой доблестный сын!»

Римляне были подавлены. Многих охватил ужас. Марк Красс держался мужественно и ободрял солдат. Однако воодушевить их уже было невозможно.

Между тем лучники парфян, наскакивая, пускали стрелы, тесня первые ряды римлян, пехотинцы поражали людей своими длинными Копьями. С наступлением темноты парфяне прекратили бой. Наступила страшная для римлян ночь. Никто не горевал об убитых, не заботился о раненых; каждый оплакивал собственную судьбу.

Было решено под покровом ночи вырваться из ловушки, оставив всех, кто не может сам передвигаться. Без громких команд, в тишине воины поднялись и стали тихо удаляться. Когда раненые поняли, что их бросают на произвол судьбы, они подняли крик. Теперь парфяне заметили бегство римлян, но преследовать их не стали, так как не умели и не любили сражаться ночью: в темноте лучники не видят цели.

Только когда рассвело, парфяне ворвались в лагерь и перебили раненных. Совершив это кровавое дело, они на своих быстрых конях погнались за Крассом, убивая отставших солдат.

Красс укрыл свое войско за стенами города Карра. Вскоре парфяне окружили город и потребовали, чтобы им выдали Красса и Кассия закованными в цепи. Необходимо было бежать, но так, чтобы об этом никто не знал. Красс решил уходить под покровом ночи. Однако нанятый проводником грек оказался предателем и повел Красса неверной дорогой. Заподозрив недоброе, Кассий с 500 всадниками повернули назад; другой помощник Красса — Октавий, имея надежного проводника, с пятитысячным отрядом к утру достиг безопасной гористой местности. Красса же — с ним было околб 2500 пехотинцев и несколько десятков всадников —: проводник завел в болото, и пока римляне выбирались на дорогу, их настигли парфяне. Завязалось сражение. Римляне ожесточенно отбивались. Им даже удалось потеснить парфян.

Боясь, что ночью римляне уйдут, парфяне пошли на хитрость. Через нескольких пленных, которым дали возможность бежать, они распустили слух, что царь Парфии хочет примириться и заключить дружеский союз с римлянами. Вскоре после того, как затихла битва, к холму, где расположился Красс, подъехал парфянский командующий. Он предложил качать переговоры о мире. «Царь Парфии не хочет войны»,— сказал он и пригласил Красса. обсудить с ним условия перемирия.

Красс почувствовал вероломство и не хотел покинуть укрепленный лагерь. Но солдаты потребовали, чтобы он вышел на переговоры. Красс стал спускаться с холма. С ним пошли несколько человек. К Крассу подъехали два всадника. «Пошли кого-нибудь вперед,— сказал один из них,- пусть он убедится, что те, кто встретятся с тобой, безоружны:».

Красс покачал головой, «Не надо,—сказал он,— если бы я ценил сейчас свою жиз,нь, я бы не вышел к вам».

В этот момент к Крассу подъехал парфянский командующий. Он воскликнул: «Что это такое?! Мы верхами, а римский полководец идет пешком!» — «Каждый поступает по обычаю своей страны»,— ответил Красс. «Но конь тебе будет нужен,— сказал парфянин,— мы поедем к Евфрату и там подпишем договор о мире».

Красс приказал привести свою лошадь. Парфянский полководец остановил его и указал на прекрасного коня с золотой уздечкой, которого подвели воины: «Царь дарит тебе этого коня!»

Крассу помогли сесть верхом, а парфянские конюхи стали ударами плетей подгонять его коня. Римляне, наконец, поняли, что Крассу грозит плен, и бросились к нему. Началась сумятица, толкотня. Помощник Красса Октавий выхватил меч и ударил одного из конюхов. В этот миг ему всадили нож в спину. Схватка была короткой. Несколько римлян и парфян были убиты. Был убит и Красс.

Отрубленную голову и руку Красса послали царю Парфии. Рассказывали, что в голову Красса парфяне лили нерез рот расплавленное золото, говоря при этом: «Ты был ненасытен в жажде золота. Теперь, наконец, ты насытишься». .

Так закончилась жизнь Марка Лициния Красса.